"Премьера военно-патриотического киноспектакля Романа Разума "Вежливые люди" состоялась 21 октября в Луганске на сцене Дворца культуры имени Ленина", - говорится в сообщении.

Постановка посвящена героям специальной военной операции и создана при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, Музея Победы и международного проекта "Территория Победы".

"Этот проект о противостоянии добра и зла – России и Запада. О том, как десятки лет пытаются уничтожить русский дух, русскую землю", – рассказал руководитель проекта Роман Разум.

Он отметил, что главная задача проекта – денацификация Украины.

"Объяснить молодежи, объяснить взрослым, которые не понимают, почему мы воюем восемь лет, объяснить, почему те, кто мог бы стать учителями, спортсменами, врачами, должны сейчас взять в руки оружие", ‒ пояснил Разум.

Руководитель проекта отметил, что спектакль является уникальным в своем формате, аналогов которому нет сейчас в России. В нем звучат песни ансамбля "Новороссия", используются художественные киноэпизоды, снятые на местах военных событий. Участники проекта ‒ действующие военнослужащие и ветераны боевых действий. Во время спектакля используется охолощенное оружие для погружения зрителей в реальную боевую атмосферу.

Режиссер постановки Антон Пирогов отметил, что иммерсивный спектакль в Луганске создан впервые.

В Волынской области из-за повреждений объектов энергетики в Ковеле и Луцке более 100 тысяч абонентов остались без электроснабжения, отдельные районы без воды, на восстановительные работы потребуется несколько суток, сообщил глава Волынской областной военной администрации Юрий Погуляйко.

Утром мэр города Луцка Игорь Полищук сообщал, что объект энергетической инфраструктуры города был поражен во время воздушной тревоги, часть города осталась без света. Горожан призвали запастись водой.

«В течение этого дня Волынская область подверглась ракетным ударам по объектам энергетики в Луцке и Ковеле. В результате без электроснабжения остались 102 тысячи абонентов по всей области. Отдельные районы и общины, где имели место прилеты, временно остаются без электроэнергии и водоснабжения», — написал Погуляйко в своем Telegram-канале.

Он отметил, что коммунальные службы проводят ремонтные работы, а также работают над адресной поставкой воды жителям. Ремонтные бригады «Волыньоблэнерго» приступили к работам на местах поражения, используются генераторы и другие источники питания. По его словам, восстановительные работы продолжаются.

«Работы по восстановлению будут продолжаться до конца суток и в течение завтрашнего дня. В Луцком районе работы будут продолжаться до конца суток и ночью. Ситуация сложная, но контролируемая», — уточнил он.

Не классик, конечно, но, по-моему, красиво написал про грязь на дорогах, про пронизывающий до дрожи костей скелета (до сих пор не понимаю, как это происходит технически, но ощущение того, что мерзнут даже кости, есть) ветер, про жижу на дне окопов, от которой мало спасают даже найденные где-то доски. Ну и морозец, когда с грустью вспоминаешь о советских шубенках, меховых рукавицах, воевать в которых невозможно, но руки не мерзнут…

Короче говоря, скоро, как говорят ребята из БАРСов, наступит холодная война. Холодная в буквальном смысле этого слова. Когда надо будет утепляться. Точнее, утепляться надо было уже вчера. Но, как всегда бывает, холодает в странах бывшего СССР всегда неожиданно. Интенданты, даже если одевают-обувают с сентября, не успевают.

Война прожорлива. И зимнее обмундирование частенько просто погибает в боях. Оставили перед операцией, а в блиндаж прилетело. Вот и нет тепла у отделения или даже взвода… Вот и нет буржуйки для нового блиндажа. При отступлении вообще ничего нет. Не до комфорта, когда враг наседает. Тут, даже не задумываясь, боец между спальником и боеприпасами выберет боеприпасы, без сомнения…

Просто ВСУ изначально не планировали резкое увеличение численности личного состава в связи с мобилизацией. Представьте себе, что ВС Украины насчитывали примерно 250 тыс. человек (цифра условная). На такое количество и были заготовлены комплекты обмундирования. Плюс 25% на «ефрейторский зазор». И вдруг армия увеличилась в разы.

Мы часто пишем о вооружении, боеприпасах, военной технике, которые в ходе боевых действий расходуются достаточно интенсивно. Восполнить потери довольно сложно. Особенно тогда, когда главные поставщики подвергаются бомбардировкам противника. С обмундированием происходит такая же история. Невозможно на существующих мощностях резко увеличить производство обмундирования.

Второй, по моему мнению, достаточно существенный фактор, который стал критическим для ВСУ — это структура армейских складов ВСУ. Даже то, что было произведено сверх плана, хранилось в арсеналах. Хранилось вместе с боеприпасами! Естественно, после ударов ВКС и артиллерии многое также было утрачено.

Ну и третий фактор, который остался в наследство ещё от советской армии. Боец получает обмундирование в полном комплекте сразу на год. То есть весной солдатам дали зимнее обмундирование «на будущее». К осени, когда это будущее наступило, обмундирование по различным причинам исчезло.

400 тысяч комплектов! Полных комплектов! Так, для того чтобы вспомнили — это 22 кг обмундирования на человека! Это комплекты, которые прошли испытания не только на континентальной части России, а это практически все климатические зоны, но и в Арктике.

Помните историю создания комплекта? Каждый предыдущий комплект имел какую-то «изюминку», которая затем была использована в следующей серии. А те, что оставались не использованными, уходили на хранение, на армейские склады. Таким образом, сегодня мы имеем достаточно много комплектов более ранних образцов.

А теперь напомню об одном из своих материалов, где я рассказывал о женщинах, организовавших какие-то кружки, мини-производства и что-то подобное по изготовлению теплых вещей и оборудования для солдат и офицеров на передовой. Почему я на это обратил особое внимание?

Многие помнят наши материалы о необходимости увеличить количество боевой техники в колесном исполнении. Но наступает время, когда начинается противостояние западного и советского, как ни парадоксально, взгляда на боевую технику и вооружение.

Никто не станет отрицать, что западные образцы вооружения не уступают, а иногда и превосходят наши. Своеобразный паритет. Что-то чуть лучше, что-то чуть хуже. Но… Вспомните, чем отличаются наш «Калашников» и американские аналоги. Наш автомат, как и многое другое вооружение, может использоваться даже в Заполярье без каких-то особенных масел. Чистим тем, что было получено летом, и оружие стреляет. «Американец» же не потерпит такого «неуважения» к себе.

Точно так же происходит и с системами вооружения. Наши системы работают даже в самые сильные морозы, а вот западные в таких условиях даже не испытывались. Я не могу точно сказать, как поведут себя все эти системы, но не уверен, что неполадок не будет. Та же знаменитая американская гаубица М777, например. Посмотрим, как будут решать проблему союзники Киева.

А пока не наступили холода, проверку проходят колесные артсистемы. Сегодня они лишены своего главного преимущества перед гусеницами. По украинскому чернозему, пропитанному водой, не особо «разбежишься». Это же относится и к возимым артсистемам.

Чем не противостояние Т-34 и немецких танков? Наших и немецких конструкторов вооружения? Тут вам и различные масла и горючее, и ширина гусениц, в варианте колесо-гусеница, смазки для вооружения и прочее… Опять мы против Европы.

Лично мне интересен и прикладной, так сказать, аспект внезапно наступившей местной зимы. Та самая грязь, о которой я напомнил в начале материала. Страшная российская или украинская, как угодно, грязь, которая попортит нервы многим командирам. Как когда-то говорил мой старшина, «сегодня не то, что давеча».

Понятно, что многие солдаты и офицеры ВСУ имеют опыт войны на Донбассе. Как и бойцы НМ республик. Но сейчас совсем другая война. Не окопная, а маневренная, быстрая. В которой, кроме всего прочего, очень важно содержать свое оружие и вооружение в «чистоте и ласке». Так что опыт «сидения» прежних лет скорее негативный, чем позитивный. Хотя в прошедшие месяцы ВСУ достаточно активно маневрировала.

Интересно, можно ли на американскую винтовку натянуть… презерватив? То, что это можно сделать с «Калашниковым» мне рассказывали ребята, прошедшие чеченские войны. Конечно, автомат с презервативом на пламегасителе выглядит не так брутально, но зато грязь в ствол не попадает. А «американец» потерпит такие солдатские «находки и усовершенствования»? Не станет палить в белый свет как в копеечку?

А неженки из арсеналов НАТО смогут противостоять нашей грязи? Те же прицелы, например? Очень сомнительно, что в боевых условиях в ВСУ найдется боец, который выполнит рекомендации — Wipe clean with a soft cloth… Представляю наводчика, который притирает прицел мягкой тряпочкой, пропитанной каким-то там американским составом… Это ещё смешнее, чем белоснежный носовой платок у бойца на передовой…

Нет, не замерзающей Европой, как ему и положено, а будущими страданиями ВСУ. Мне непонятно, почему «генерал Мороз» будет помогать нам? Мороз что, будет четко соблюдать линию фронта? С украинской стороны будет холодно, а со стороны союзных войск «Ташкент»?

Тем не менее, по сообщениям тех, кто знает больше нас, поставки комплектов зимнего обмундирования на Украину уже идут. Более того, почти каждый «борт» или состав включает в себя какое-то количество обмундирования. Однако, из тех же источников, даже если НАТО полностью опустошит свои слады в Европе, этого вряд ли хватит для полного удовлетворения потребностей ВСУ.

Один нюанс, о котором мало кто знает. Министр обороны Украины Алексей Резников полтора месяца назад озвучил цифру, которая очень интересна с точки зрения наличия личного состава на передовой. В начале сентября Резников отправил в НАТО запрос на поставку комплектов нижнего белья для ВСУ на 200 тысяч военнослужащих. Очень сомнительно, что у остальных эти самые «кальсонные пары» в наличии. Или все-таки с личным составом проблемы?

Я умышленно не затронул вопросы, касающиеся оборудования пунктов обогрева личного состава. Это отдельный вопрос, требующий более глубокого рассмотрения. Мы часто не обращаем внимания на такие «мелочи», как элементарные печки в блиндажах. Наш солдат инициативен. Из подручных материалов сможет смастерить что угодно. А это неправильно. У солдата на войне другая работа.

В любом случае переход на зимнюю форму одежды, на зимний вариант эксплуатации техники и вооружения — процесс сложнейший. Для обеих сторон. От того, как быстро мы удовлетворим все потребности армии, зависит многое.

В поле свищет ветер, и от пронизывающего холода никуда не спрячешься даже одевшись по-зимнему. Но бойцам мерзнуть некогда. Боевые двойки и тройки отрабатывают тактическое перемещение на «поле боя». Двигаются с автоматами наперевес с перебежками и кувырками, прикрывая друг друга — и так раз за разом, до автоматизма. Недалеко другая группа в бронежилетах залегла в «окопах» и ведет стрельбу по целям.

В это время мимо идет взвод огневой поддержки мотострелковых подразделений, на вооружении которых переносные противотанковые ракетные комплексы «Фагот». К ним мы попадем позже. Из-за черных балаклав выглядывают только глаза.

Несколько танков в параллели наводятся и стреляют по целям. С разницей в несколько секунд над полигоном раздаются три громких залпа. Летит 125-миллиметровый бронебойный снаряд: на этом участке стреляют на расстояние от трех до четырех километров. Из ствола танковой пушки вырывается огонь, уши у наблюдателей закладывает, а тех, кто выбрал место для съемки поближе, обдает теплая волна воздуха, и летит пепел.

У Андрея из Белой Калитвы сложностей с техникой у не возникает. Танкист уже успел выполнить боевые задачи на Донбассе — подписывал контракт как доброволец на три месяца. В июле вернулся домой, а в конце сентября ему пришла повестка.

— Нынешняя техника отличается от той, на которой я в свое время служил 11 лет назад, но принципы остались те же. Конечно, после модернизации боевых машин нужно вникнуть в нюансы. Сначала было непросто, но, когда ты на этом уже работал и знаешь, что это такое, начинаешь ориентироваться, — делится Андрей. — Что встречаешь новое — спрашиваешь, уточняешь и все быстро схватываешь. Просто нужно желание научиться.

— В первую очередь они получают знания по вооружению военной техники, на которой будут выполнять свои задачи. Отрабатывают, как правильно выполнять техническое обслуживание, если в ходе эксплуатации возникнут какие-либо неисправности. А также совершенствуем их навыки стрельбы, — поясняет Олег.

Подготовка на то и есть подготовка, чтобы устранить все пробелы и шероховатости, так что без ошибок не обходится. Но результатами своих подопечных, например, во время контрольных стрельб, инструктор доволен.

Сергею из Октябрьского сельского района 26 лет. Если многие на полигоне говорят с прессой неохотно — не до этого им, когда есть более важные дела — то Сергей общается спокойно. Учителю физкультуры с целым классом управляться приходилось, так что выступить перед журналистами ему совсем не страшно.

— У меня проблем с освоением техники нет. Срочником семь лет назад на БМП-3 служил, поэтому все понятно, — говорит мобилизованный. — Что новое — узнаю, вспоминаю. Нам все доступно показывают и объясняют.

Александр из Белокалитвинского района в армии не был давно. Служил еще два года и демобилизовался в 1997 году. А после работал плавильщиком металлов и сплавов. Сейчас в его обязанности входит снаряжать кассеты и отдавать их заряжающему 82-миллиметрового буксируемого миномета 2Б9М «Василек».

«Фагот» предназначен для поражения бронированной силы противника, поясняют военные. Он является первым в своем поколении противотанковым комплексом, который можно эффективно использовать в любое время суток и при любых погодных условиях. Кумулятивная струя прожигает броню 500 миллиметров толщиной.

— Подготовка расчетов ведется в кратчайшие сроки, качественно и в соответствии со всеми нормами и требованиями, которые перед нами поставлены, — четко отвечает инструктор по артиллерии Дмитрий.

При этом капитан замечает, что с новейшей техникой не так уж и тяжело обращаться.

— Мобилизованным, скорее, непривычно, — считает Дмитрий. — Но все приходит с опытом, навыки оттачиваются, и при желании, которое они проявляют, потому что своими силами хотят помочь и оказать посильную поддержку тем ребятам, которые уже находятся в зоне проведения спецоперации, все успешно изучается и осваивается.

Такие специалисты в зоне проведения специальной военной операции сейчас востребованы и необходимы.

— Ситуация простая — бойцов нужно готовить, отправлять и побеждать, — коротко подытожил инструктор.

Кажется, обойти весь полигон за одну поездку просто невозможно. Зато мобилизованным под силу обновить или освоить огромное количество навыков, чтобы эффективно выполнять поставленные руководством страны задачи, когда окажутся в зоне проведения специальной военной операции.

Под пронизывающими ветрами, под проливными дождями, которые могут зарядить на сутки, дончане осваивают военную науку, чтобы совсем скоро прийти на подмогу товарищам и защитить мирных жителей, которые подвергаются обстрелам противника.

Аналогичный оборонительный рубеж, с использованием таких же бетонных треугольников, сейчас возводят инженерные подразделения ЧВК Вагнера в ЛНР. Этот рубеж уже успели окрестить «Линией Вагнера». Её спутниковые снимки сейчас активно изучают всевозможные западные эксперты, отмечая абсолютную схожесть с заградительными сооружениями времен Второй мировой войны. Тогда эти бетонные треугольники называли «зубами дракона» и активно использовали как преграду на пути движения танковых колонн.

Сегодня мы уже забыли опыт той войны, а потому некоторых обывателей смутили размеры этих треугольников — не слишком ли они малы для того, чтобы остановить современные танки и бронетехнику противника?

Оказывается, нет. И российские, и зарубежные военные эксперты признают, что использование «зубов дракона» — давно проверенная и отработанная практика. За такими противотанковыми надолбами располагается траншея, огневые точки, укрепленные доты, позиции для пехоты…

Все это вкупе дает возможность остановить и вовремя среагировать на возможные наступательные действия противника на линии обороны.

По словам экспертов, сейчас противник обычно прощупывает нашу оборону небольшими группами, используя в первую очередь легкую бронетехнику — бронетранспортеры, боевые машины пехоты, машины спецназа, боевые разведывательные машины. Украинский спецназ передвигается именно на такой лёгкой технике, так как крупные танковые колонны, как правило, заранее обнаруживаются с воздуха и уничтожаются.

Бетонные «зубы дракона» эффективны и против танков. История войн сохранила такие примеры. Например, линия Маннергейма, построенная на Карельском перешейке, которую в 1939–1940 годах с большим трудом и огромными потерями пришлось преодолевать Красной Армии в период советско-финской войны. Или так называемая линия обороны Сталина, которую укрепляли вдоль всей западной границы от Карелии до Приднестровья. Она заставила наступающие немецкие войска существенно снизить темпы продвижения к Москве, сорвав первоначальные сроки «Плана Барбаросса».

Кстати, остатки этих укреплений до сих пор еще можно увидеть в некоторых местах, где когда-то шли бои.

Так, в 2018 году в Санкт-Петербурге открылась новая часть Муринского парка, где на северном берегу Муринского ручья сохранились противотанковые надолбы, расположенные параллельными линиями под углом к руслу ручья. Они были установлены там в 1941 году. Это остатки линии переднего края Северного рубежа обороны Ленинграда, проходившей по Муринскому ручью. По размеру те «драконьи зубы» практически один в один, что и те бетонные треугольники, которые сейчас устанавливаются у линии границы Белгородской области и на «Линии Вагнера» в ЛНР.

Правда, военные эксперты утверждают, что нынешние оборонительные укрепления будут крепче тех, что строили наши предки. В частности, под Луганском планируется установить несколько рядов «драконьих зубов». Кроме того, они будут заминированы и обтянуты колючей проволокой, чтобы не допустить прорыва пехотных частей противника.

«В начале марта я написал про Херсон. Когда ещё вообще было непонятно, как и куда повернёт военная операция. Было это ещё до весьма странных переговоров в Стамбуле.

„И вот тут возникает вполне прикладной вопрос, что мы обсуждали уже вчера.

А что дальше делать с Херсонской областью, которая теперь полностью под контролем русской армии?

Отдать Киеву после каких-то там переговоров? Уйти, оставив на время гарнизоны?

Или что?

Это теперь должна быть Россия. В той или иной форме. Через прокси-схему, как у Турции в Сирии. Или как во многом Республика Сербская в Боснии является частью Сербии.

Или напрямую, присоединять через референдум. Но уходить уже нельзя“.

Прошло полгода, прежде чем прогноз сбылся. Полгода, в которые мы ушли из Киевской области, потеряли Харьковскую. Но Херсон теперь и правда Россия.

Так вот, попробую порассуждать, что же дальше.

Если я в марте писал, что из Херсона отходить нельзя, это опасно для страны во всех смыслах, то теперь я лишь добавлю, что уход из Херсона в текущей ситуации опасен вдвойне.

Да, там есть явные проблемы с логистикой, там есть трудности со снабжением группировки на правом берегу. И потому эвакуация гражданского населения, я надеюсь, связана с тем, что Херсон и область намерены превращать в единый укрепрайон.

Дело-то ведь не столько в том, что Херсон теперь это русский город, это столица субъекта. Стратегически и тактически правобережный плацдарм терять крайне нежелательно. Потому что в итоге он все равно будет нужен. Зачем его тогда сейчас оставлять. Собственно, сложные решения, о которых говорил Суровикин, это не обязательно отход из Херсона. Превращение мирового города в укрепрайон и вывоз мирных жителей — это тоже, прямо сказать, решение не из разряда популярных. Потому что понятно, что город в итоге придётся строить заново.

По большому счёту, существует ровно два варианта сложных решений в нынешней ситуации. Город-крепость или отход с правого берега.

Я, конечно, не знаю планы военного командования. Однако, даже если будут приняты решения о полном выходе с правобережья, то, надеюсь, все последствия этого шага будут прочитаны заранее на годы вперёд. Как военные, так и внутриполитические. Придётся очень подробно и многократно объяснять русским людям, мотивы решения.

Территории можно вернуть. Доверие людей возвращать сложнее.

«Мы такого точно не заказывали, насколько мне известно», — сказал президент Украины в интервью канадскому телеканалу CTV.

Всего несколько слов (точнее — 8), а сколько в них спрятано! Сразу видно, говорит не просто президент, а опытный режиссер, сценарист и где-то даже актер.

Но и мы тоже не лыком шиты. И потому хотим разобраться в хитросплетениях президентского красноречия.

Во-первых, слово «точно» находится в явном противоречии со словами «насколько мне известно». Потому что последнее означает, что, может быть, и «заказывали», но мне неизвестно об этом. Поэтому либо «точно», либо «насколько мне известно». В одной фразе то и другое явно не уживается.

Притом возникает ощущение, что если Зеленскому неизвестно об этом (а это такая удобная детская отговорка — мне двойку поставили, но не в дневник, а в тетрадку, а тетрадку я в школе забыл), то это еще хуже. Но не для Зеленского, а для страны.

Тогда получается, что сам президент допускает возможность того, что есть вещи, о которых он не знает… Например, о теракте, одном из самых крупных и резонансных за последние 10 лет, который произвели спецслужбы Украины, не уведомив об этом главнокомандующего. То есть сделать — сделали. Но ему, ай-яй-яй, не сообщили. И тогда какой он главнокомандующий?

Но это не всё. Слово «заказывали» в данном контексте означает, что украинцы не совершали сами теракта, а его произвели другие люди, которые сделали это не по своей воле, а под чей-то заказ…

Так и хочется, прищурив глаз, сказать: «Владимир Александрович, нельзя ли с этого места поподробнее? Почему вы уверены, что теракт совершен под заказ? То есть не по инициативе исполнителей, а по инициативе заказчика? То есть все-таки что-то вам известно».

Но не спросишь у Зеленского, которого конвоируют, то бишь охраняют (а какая, к чёрту, разница?) спецназовцы из Великобритании. К нему меня точно не подпустят, не говоря уже о работниках Следственного комитета РФ.

Конечно, можно было бы наивно поверить в незнание Зеленского, которого подчиненные обманули, не сообщили о теракте из любви к его тонкой душевной организации. Чтобы не волновать попусту. Подумаешь, мост взорвали и при этом троих невинных гражданских лиц убили. Всё что ли президенту докладывать? Тут чуть ли не каждый день такое случается, не надокладываешься.

Но не получается в эту версию Зеленского поверить. Аж три раза.

Во-первых, советник главы Офиса президента Подоляк сразу, как только стало известно о совершении теракта, заявил, что так теперь будет и со всеми остальными инфраструктурными объектами России, которые украинцы будут уничтожать. Сообщение это потом стер. На всякий случай.

А во-вторых, секретарь Совета по национальной безопасности и обороне Украины Данилов поспешил заявить примерно в тоже время, что и Подоляк, что это их украинский подарок президенту России Путину к его семидесятилетию. А слово, как известно, что твой «Хаймарс» — вылетит, не поймаешь. Только подорвешься.

Ну, и наконец, в-третьих, как быть с «высокопоставленным украинским чиновником», который на правах анонимности сообщил солидному американскому изданию, что теракт — дело рук украинских спецслужб?

Пожалуй, теперь после заявления «точно, насколько мне известно» Зеленский должен на это издание, принадлежащее спонсорам Зеленского и Украины в США, подать в суд, чтобы оно опубликовало опровержение, что, мол, не знаем никаких высокопоставленных украинских чиновников, что все это выдумал наш корреспондент, работающий на Путина, за что он (корреспондент, конечно) уже уволен.

Но что-то подсказывает мне, что никакого иска от президента Украины Зеленского к солидному американскому изданию не будет. Это даже для Зеленского слишком нагло.

Однако вернемся к сакральной (для Зеленского) фразе про теракт.

К чему эти оговорки — «точно», но «насколько мне известно»? А это просто: в случае, если ситуация повернется так, что Зеленского призовут к ответу за все его художества, он на голубом глазу в суде заявит, что, мол, я не утверждал, что не мы это делали, я утверждал, что был не в курсе. Детская, конечно, отговорка. Но другой у него на ходу не придумалось.

А теперь о времени. Почему Зеленский молчал почти две недели, хотя из всех холодильников и утюгов, что на Западе, что на Востоке, разносилось — от кого похвала (и такие тоже есть), от кого осуждение за теракт, организованный, профинансированный и исполненный украинскими агентами ГРУ — Главного управления разведки Украины?

Ответ прост: он молчал не потому, что его мучила совесть за содеянное, а потому что ждал, как мне кажется, что скажут ему из Вашингтонского обкома. А там тоже не до него было. Со своими бы проблемами разобраться.

А вторая причина, почему именно 20 октября «расчехлился» Зеленский, еще проще. В результате действий России в ответ на совершенный теракт на Крымском мосту, на Украине уничтожены от 30 до 40 процентов энергетики — ежедневно, начиная с 10 октября, ракеты высокой точности поражают украинские энергопредприятия.

И заявление Зеленского сделано именно в тот день, когда стало понятно, что без западной помощи Украине не решить проблемы на треть поверженной энергетики. Приходится обращаться к европейским спонсорам Украины.

А те, хоть и привыкли уже к попрошайничеству Зеленского, все же не могли не указать ему на то, что его энергетические беды выросли из того самого теракта, про который он, якобы ни сном, ни духом.

Конечно, тем, кто на Западе принимает решения, плевать на Зеленского, на теракт, на Крымский мост и плевать на треть уничтоженную энергетику Украины. Только Зеленскому они помочь должны, поскольку его руками (то есть руками и телами, конечно, Украины) они воюют с Россией.

Но и, плюя на все это, не могут так же наплевать на своих избирателей. Им же избирателям своим что-то и как-то надо объяснить, чтобы выглядеть моральными авторитетами. Вот и вынудили они украинского президента выдать столь замысловатую фигуру речи: «Точно, насколько мне известно». Теперь те, кто принимают в Европе и США решения могут с облегчением сказать: «Нет, это не он. Он же сам сказал, что „точно не заказывал теракт“».

И как только эта загадочная фраза прозвучала по канадскому ТВ, сразу выяснилось одно важное обстоятельство, окончательно ставящее всё на свои места.

Вслед за этим заявлением Зеленского, появилось сообщение о том, что «„на следующей неделе Украина получит от европейских стран поддержку в виде более 600 единиц энергетического оборудования, в том числе и генераторов, в рамках программы кризисного реагирования НАТО (EADRCC) и механизма гражданской защиты ЕС (EARCC)“».

То есть механизм обратной связи сработал — он им заявление, они ему 600 единиц оборудования.

Кстати, про оборудование это глава МИД Украины Дмитрий Кулеба сказал.

И тут уж точно никто не врет.

Как ни странно, информационную войну мы выигрываем, равно как и финансово-экономическую, несмотря на то, что танки пока не то что до Парижа, до Николаева от Херсона не доехали.

Парадокс. Каждый, кто хоть немного знаком с материалом, скажет вам, что в военном отношении Россия превосходила и превосходит Украину всегда и навсегда. Ну, здесь, допустим, трудности спецоперации объясняются поддержкой Украины со стороны коллективного Запада.

Киев сам признаёт, что без военной, финансовой, политической и дипломатической помощи Запада не удержит фронт даже два месяца (пессимисты вообще говорят о месяце).

Но ведь и в информационном пространстве Запад обеспечивает Украине всеобъемлющую поддержку и количественный перевес. Везде, от социальных сетей, до некогда солидных западных изданий, украинская информация распространяется беспрепятственно, в то время, как российская заблокирована на территории собственно России.

Даже на информационных площадках союзных нам государств украинская позиция количественно представлена на порядок больше, чем российская.

Тем не менее Запад и Украина вводят запрет за запретом на распространение российских СМИ, блокируют даже аккаунты частных лиц (не имеющих никакого отношения к государственным СМИ, да и к СМИ вообще) в социальных сетях.

На Украине так и вовсе убивают за позицию, отличную от официальной. Но постоянно вынуждены констатировать, что проигрывают (не в анекдоте и не в болезненном воображении истериков с неустойчивой психикой, а в реальности) информационную войну.

У Киева ситуация внешне более спокойная. Там высказать альтернативное мнение вслух невозможно, поэтому царит полное единомыслие, как в СССР накануне гласности и последующего моментального распада. Запад же бросает на противодействие «российской пропаганде» бюджеты, в совокупности превышающие военный бюджет России, и проигрывает.

Как это получается?

Для начала один жизненный пример. В 2004 году семья моей бывшей однокурсницы в полном составе выступала за Ющенко. Весь период предвыборной активности они хором спрашивали у меня: «Как ты можешь поддерживать Януковича, ведь он собирается фальсифицировать выборы?».

На просьбы предъявить доказательства его гнусных намерений отвечали, что все и так это знают. Уязвить меня традиционным для их коллег способом, обвинив в корыстолюбии, они не могли, поскольку знали, что с госслужбы я к тому времени давно ушёл, с действующими политическими командами меня уже лет шесть-семь ничего не связывало и в избирательной кампании Януковича я не участвовал (ни в одной, ни одного политика, никогда не участвовал).

В общем, искренне удивлялись, как можно так грубо и глупо заблуждаться.

Прошёл первый тур выборов. Муж моей однокурсницы был наблюдателем от Ющенко на каком-то участке в Одесской области. Вернувшись в Киев, при очередной встрече он взахлёб рассказывал, как, когда начался подсчёт голосов, на его участке побеждал с большим отрывом Янукович.

«А потом, — сказал он, — мы с одним членом комиссии, от Ющенко, предложили всем немного отдохнуть (выпить) и напоили всех остальных до отключки. А когда они проснулись, победа на участке была уже на стороне Ющенко».

Когда я обратил его внимание на то, что он-то как раз и занимался фальсификацией, он сказал, что всё равно, мол, везде будут фальсифицировать в пользу Янковича, так что он всего лишь немного выровнял баланс. И вся большая компания наших общих знакомых, голосовавших за Ющенко, его поддержала.

То есть потребители западной информации прекрасно знают, что потребляют ложь, а, распространяя её, сами лгут. Но оправдывают себя тем, что цели их благие.

Человек, однако, такое существо, что всегда начинает задавать себе вопрос: почему благая цель может опираться исключительно на ложь. Сознательно он может себя обманывать, делая вид, что верит в правоту своего дела, но подсознательно он начинает чувствовать свою ущербность.

Результат — постоянное состояние когнитивного диссонанса, когда вражеские пропагандисты, даже продав красивую ложь и не будучи пойманными за руку, затем сами признаются, что лгали. Им хочется продемонстрировать своё искусство, если уж не удалось убедить оппонента, то хотя бы унизить его, показав, что он попался на удочку лжи, что его «такого умного» всё равно можно обмануть.

Дальше начинает работать простой механизм. Если пропагандист не уверен в правоте отстаиваемого им дела, он не сможет убедить человека более-менее мыслящего. Ложь сойдёт для широкой массы, но масса обладает памятью рыбки гуппи.

Её надо постоянно держать в тонусе, распространяя очередную ложь. Качественно плодить создающий параллельную реальность контент во всевозрастающих количествах становится невозможно. Да и не нужно. Если потребитель доволен качеством шалаша, зачем для него возводить дворец?

Таким образом происходит деинтеллектуализация западной пропаганды. Она заменяет качество количеством и в этом уже проигрывает.

Объясню на примере. Нормальному автору не так важно количество его читателей, как их качество. При этом чем больше у вас подписчиков, тем ниже их средний интеллектуальный уровень.

Можно найти несколько сотен гениев. Несколько тысяч талантов. Возможно, можно собрать даже несколько десятков тысяч самостоятельно мыслящих людей. Но невозможно найти миллионы интеллектуалов, хотя бы поверхностно разбирающихся в политических процессах.

Люди, сражающиеся за количество подписчиков, стремясь к миллионам, однозначно реализуют коммерческие проекты. Количество важно для рекламодателя, для сбора неподотчётных денег на разные «общественно-полезные» нужды.

Для влияния на общественное мнение миллионы не нужны. Миллионам надо постоянно продавать возбуждающую их жвачку. Гуру из социальной сети для них такой же источник адреналиновой наркомании, как ток-шоу. Он ничего не объясняет, он возбуждает эмоции и на этом фоне к чему-то призывает.

Для влияния на политические процессы лучше иметь аудиторию в 10–30–50 тысяч мыслящих людей. Потому что именно они являются местными авторитетами, незаметными «полевыми командирами» общественного мнения. Один-два миллиона сектантов очередного гуру дадут на выборах 1,5–2,5 миллиона голосов (некоторые смогут убедить членов своих семей).

10–50 тысяч незаметных местных авторитетов, к мнению которых прислушиваются друзья, соседи сотрудники, пользуясь предоставленной вами аргументацией, сагитируют тысячи каждый (они, как правило, ещё и активны, а не только авторитетны). В результате ваша аудитория приведёт к урнам 5–10–15 миллионов человек.

Именно поэтому коммерческие агитаторы с миллионными аудиториями выращиваются для майданов. Майдан — это загон, в который с подачи мудрых волков команда козлов-провокаторов приводит толпу бессмысленных овец, предназначенную для сноса власти. Если бы у них было реальное большинство, они шли бы не на майдан, а на избирательные участки.

Но коммерческие агитаторы, организовав толпу, не могут организовать большинство. Большинство надо убеждать, а это, как ни странно, значительно дороже стоит. Бессмысленное стадо можно возбудить рассказом о сговоре властей с рептилоидами и бросить его на слом государства.

Чтобы убедить в своей правоте общество, необходимо создавать и строить, необходимо к словам прикладывать реальность. Только тогда вам поверят люди (а не овцы) и пойдут за вами.

Запад, выбравший путь развала и разграбления других государств, многие десятилетия развивал агитацию майдана. Ему не надо было ничего другого, ибо он не собирался строить. Исключительно ломать и грабить.

Но бумеранг всегда возвращается. Выращенное Западом для внешнего употребления поколение пропагандистов со временем начало реализовывать свои навыки внутри самого западного общества.

Там тоже нашлись заказчики майданных технологий (разного рода меньшинства, не способные прийти к власти нормальным традиционным способом). В результате Запад медийно разложил сам себя и начал себя пожирать.

Им только кажется, что это наши СМИ подрывают их устои. При достаточно хорошей аудитории, превосходя по количеству читателей любое западное издание в отдельности, то же RT, даже в лучшие времена, когда его не запрещали в США и ЕС, охватывало хорошо, если пару процентов западной аудитории. Остальное было в полном владении западных СМИ.

При этом читали российские СМИ и верили им — не одно и то же. Я, например, тоже стремлюсь по-возможности читать западные СМИ, чтобы иметь представление о целях, приоритетах и возможностях вероятного противника.

То есть солидная часть западной аудитории российских СМИ (25-30-50%???) рассматривала их как источник альтернативной информации, но позицию свою формировала на основе позиции западных СМИ.

Наша информационная задача была предельно ограничена — удержать стабильность нашего общества и попытаться сохранить позиции России (не всегда выдающиеся) в ментально близких нам обществах. Наступление на западные площадки было отдалённой перспективой. Но Запад сам, своими руками, подарил нам преимущество.

Как только российские СМИ стали нагло и беспардонно вытеснять с западных площадок, начал работать принцип ребёнка, лишённого любимой игрушки. Читавший и смотревший их западный обыватель, начал спрашивать, с какой стати нарушается его право на получение информации?

Поскольку же человек — существо крайне подозрительное, он сразу же заподозрил, что родные СМИ и власти скрывают от него правду, которую несли российские СМИ.

Ну а так как для того, чтобы интересоваться источниками альтернативной информации, нужен какой-никакой интеллект и склонность к анализу, то выяснилось, что аудитория российских СМИ — как раз те незаметные «полевые командиры» общественного мнения, которые его реально формируют на местах, к которым и должны адресоваться СМИ и власти, если они хотят реально управлять обществом.

Опять-таки, кто что строил, тот то и построил. Россия создавала СМИ, апеллирующие к разуму. У них всегда меньше аудитория (Playboy всяко обгонит по читателям «Вопросы философии»), но в долгосрочном плане борьбу за общественное мнение они всегда выигрывают. Запад создавал модные майданные СМИ (и переформатировал в них имеющиеся), которые легко выведут толпу BLM громить магазины, но не смогут организовать строительство даже простой собачьей будки.

Поэтому для нас сейчас самое страшное — прислушаться к воплям профессиональных распильщиков бюджетов, призывающих нас в медийном плане учиться у Запада и повторять его ошибки, создавая майданные СМИ, которые нам же потом и организуют майдан (даже не потому, что их кто-то наймёт, просто потому, что майданное мышление «недооценённого сокровища» — это раз и навсегда, такие люди не меняются, такой вывих мозга не вправляется).

Есть у нас и ещё одно преимущество, которое мы рискуем потерять. Мы за тридцать лет поменялись с Западом местами в плане открытости общества. В 70–80-е годы ХХ века Запад говорил нам, что мы можем приехать и посмотреть, как живут люди в ЕС и США, что мы можем почитать их прессу и сравнить разнообразие мнений с советским единомыслием, в рамках которого вся пресса пересказывала газету «Правда», являвшуюся единственным и неповторимым источником знаний об актуальном состоянии общества. Мы же были предельно закрыты. Не очень пускали к себе и старались поменьше выпускать за рубеж.

В результате, несмотря на то, что откровенной лжи в советской прессе было мало, куда меньше, чем в западной, советский человек, не понимавший почему от него что-то скрывают, почему нельзя посмотреть, правда ли там шестьсот сортов колбасы в магазинах или всего лишь сорок, переставал верить собственной пропаганде даже в очевидных вещах.

Сейчас мы предельно открыты, а Запад предельно закрыт. Поэтому мы можем спокойно и объективно сравнить ситуацию там и тут и увидеть, что нынешний Запад с каждым днём превосходит нас по всё меньшему количеству показателей, а уж по качеству и комфорту жизни давно уступает.

В то же время западный обыватель, которому в принципе есть чем гордиться и который в иных условиях патриотично отстаивал бы западное первенство во всём, сегодня видит запретный плод, который, как известно, сладок, и не может понять, почему ему нельзя свободно ездить в Россию, свободно работать с русскими, свободно читать русские СМИ? И начинает подозревать свои правительства и СМИ во лжи.

Это преимущество нам также необходимо сохранить, а то на волне противостояния с Западом всё чаще раздаются голоса безответственных политиков, призывающих к введению в России единомыслия. Между тем без живой конкуренции мнений так же нельзя эффективно работать в сфере пропаганды, как без конкуренции автопромов нельзя даже надеяться добиться для «Лады» качества «Мерседеса».

В общем, в информационном плане наша победа заключается в том, что мы отстояли самость своей национальной политической площадки, не закрываясь наглухо и не впадая в информационную автаркию.

Тлетворное влияние Запада сейчас проникает в российское информационное пространство в гомеопатических дозах, которые не заражают нас, а позволяют вырабатывать иммунитет. Своё же информационное пространство (равно как и политическое, и финансово-экономическое) Запад разрушил сам, увлёкшись майданными технологиями и выпустив их из-под контроля.

Мы и в дальнейшем будем побеждать, если станем наращивать мощь и влияние своих СМИ постепенно, не спеша, по мере появления и проявления квалифицированных кадров (которых, кстати, тоже надо растить, а могут это у нас считанные единицы, из которых почти никто не работает с информационной молодёжью), если не будем шарахаться и ради достижения сиюминутного эффекта внедрять у себя вредные разрушительные майданные информационные технологии, блестящие как фейерверк и столь же бесполезные.

В российских политических ток-шоу довольно часто звучит расхожее мнение о том, что график наступлений и контрнаступлений украинских вооруженных формирований каким-то образом привязан к американским выборам — 2022.

Мол, Киев должен продемонстрировать некую «громкую историю успеха» для того, чтобы поддержать рейтинги правящей партии в США. Потому якобы Украина и стремится захватить Херсон или какой-то иной крупный город до 8 ноября, когда состоится голосование.

Однако это ошибочное мнение. Для рядового американца нет никакой разницы между неудобоваримыми для него географическими названиями «Херсон» или «Николаев», и он уж точно не особо следит за изменением линии фронта на географических картах Украины. Наглядным подтверждением этого являются уже состоявшиеся досрочные выборы конгрессмена в 19-м округе Нью-Йорка.

Тамошний депутат весной решил занять должность вице-губернатора штата, а потому в августе состоялось специальное голосование, которое выиграл молодой демократ Пэт Райан. Когда его, уже избранного, журналистка спросила, часто ли избиратели упоминали Украину, наступила неловкая пауза, после которой новоиспеченный конгрессмен ответил: «Если честно, нет». Райан пояснил, что все говорят об «угрозах демократии», ценах и экономическом кризисе, но уж точно не об Украине.

Можно не сомневаться, что такая же ситуация сложилась и в ходе нынешних выборов в целом. И изменить ее может только что-то очень серьезное, вроде ядерной провокации и прямого вовлечения американской армии в конфликт.

Тут надо учесть, что сейчас на финишную прямую выходит не единая федеральная кампания. Избираются 39 губернаторов, 35 сенаторов и 435 конгрессменов — и каждый из кандидатов выстраивал свою стратегию под конкретный штат, город, округ, сосредоточившись в первую очередь на локальных проблемах. Поэтому не стоит думать о том, что кто-то из кандидатов или какая-то из партий в ходе этих кампаний активно комментировали ситуацию на украинском фронте.

Тем более что позиция обеих политических партий США относительно России и Украины практически полностью совпадала, и это не раз подчеркивал в своих обращениях Владимир Зеленский.

Да и американские конгрессмены и сенаторы, периодически заезжая в Киев, старались держаться подчеркнуто двухпартийных групп и заверяли в полной поддержке от всех политических сил и в продолжении финансирования войны на Украине.

Тем неожиданнее для многих стало появление украинского вопроса в общей предвыборной повестке за несколько недель до голосования. Первым внес ее… ураган «Иэн», пронесшийся в конце сентября над Флоридой — штатом, традиционно являющимся местом ожесточеннейшей борьбы между республиканцами и демократами.

В ходе любой кампании подобные стихийные бедствия становятся манной небесной для кандидатов, зарабатывающих очки на ликвидации последствий катастрофы и на критике неподготовленности властей.

Конечно, не стал исключением и «Иэн». Демократы яростно набросились на действующего губернатора Рона Десантиса, надежду республиканского истеблишмента как потенциальную альтернативу Дональду Трампу, Десантис же обрушился на федеральные власти с критикой за недостаточную помощь Флориде.

И здесь появился Дональд Трамп-младший, написавший резонансный твит: «Как насчет того, чтобы вернуть каждого жителя Флориды в свои дома и вернуться к нормальной жизни, прежде чем мы отправим еще хотя бы один цент на Украину?» Американские соцсети дружно отреагировали массой мемов в поддержку данного тезиса, предлагая даже поменять флаг Флориды на украинский — так, дескать, американский сенат скорее обратит внимание на нуждающийся в федеральной помощи штат.

Эту же тему подхватили и некоторые участники предвыборной борьбы в штате. Так, действующий конгрессмен от республиканцев Грег Стуби, борющийся за сохранение своего кресла, заявил, что Флориде нужно больше помощи, чем Украине.

Видя, что тема зашла, дискуссию о целесообразности выделения значительных средств Украине горячо поддержал самый популярный телеведущий Америки Такер Карлсон, которого демократические СМИ давно уже объявили агентом Кремля. В одном из своих последних ток-шоу он возмутился поведением Зеленского, в очередной раз выклянчивающего деньги, назвав того троллем, покусившимся на американское казначейство.

Завершая это шоу, Карлсон задал неудобные вопросы по поводу финансирования Украины, которые впервые так отчетливо и ясно прозвучали на всю страну: «Сколько времени это продлится? Какова цель этого? Сколько это нам будет стоить? Каков риск?» И, пожалуй, самое главное: «Почему никто не задает эти вопросы?»

Воздействие Карлсона на избирателей Республиканской партии сложно переоценить. Оно вполне сравнимо с громадным влиянием, которое имеет в этой среде бывший президент Трамп. Закономерным итогом стали значительные подвижки в общественном мнении относительно финансирования Украины в среде республиканцев.

К примеру, недавнее исследование центра Pew Research выявило, что большинство населения США все еще поддерживает необходимость выделения военной помощи киевскому режиму. Однако ощущается значительное расслоение по партийному признаку: если среди сторонников Демпартии таких людей все еще абсолютное большинство, то у республиканцев с марта по сентябрь доля таких людей упала с 72% до 46%.

При сохранении таких тенденций идея бесконечного вооружения Украины за счет американских налогоплательщиков скоро станет крайне непопулярной.

Видимо, эти тенденции уловил и лидер республиканцев в палате представителей США Кевин Маккарти, который после выборов, скорее всего, станет спикером конгресса. В интервью, мягко говоря, не самому известному широкой публике ресурсу Punchbowl News он, явно не рассчитывая на значительный резонанс, пояснил: «Я думаю, те люди, которые находятся в состоянии рецессии, вряд ли будут подписывать пустые чеки Украине. Они просто не будут делать этого. <…> Украина важна, но в то же время она не может быть единственным занятием этих людей».

Демократы же с удовольствием подхватили данную тему, пытаясь разыграть традиционную для себя «русскую карту». Их СМИ тут же раскрутили эти слова Маккарти до уровня программного заявления, пытаясь представить конкурентов как «полезных идиотов Кремля».

«Отвратительные новые угрозы Кевина Маккарти относительно Украины должны подтолкнуть демократов к действию» — этот призыв от The Washington Post растиражировали многие предвыборные ресурсы Демпартии.

Не преминул воспользоваться этой темой и лично Байден, прозрачно намекнувший на то, что в случае успеха республиканцев на выборах ослабнет поддержка не только Украины, но и Европы, и НАТО.

Но особенно слова Маккарти шокировали саму Украину, в чем прямо признались различные политические деятели режима Зеленского. Они захлебываются в гневе и удивлении, сопоставимом с шоком булгаковского Шарикова, которого профессор Преображенский пригрозил лишить обедов. Вопрос «Где же я буду харчеваться?» явственно висит в украинском воздухе.

Конечно, преувеличивать значение слов потенциального лидера конгресса не стоит. Пока что республиканцы голосуют солидарно с демократами по всем антироссийским законопроектам и резолюциям, не составляя фронду в отношении Белого дома.

Мало того, позиция некоторых конгрессменов от этой партии относительно России является еще более ястребиной, чем у демократов. Нет никаких сомнений, что и после выборов курс нового большинства нижней палаты конгресса (скорее всего, республиканского) вряд ли сразу и резко изменится.

Но надо также учитывать тот факт, что с формированием нового состава парламента фактически сразу начнется яростная борьба за пост президента США. Республиканцы должны будут выложиться на все сто, чтобы доказать избирателям слабость Байдена и его неспособность возглавлять страну после 2024 года.

Поэтому новое большинство палаты представителей (вполне возможно, и сената) будет создавать максимум препятствий бюджетному процессу.

А учитывая указанную выше тенденцию внутри рядовых сторонников партии и усиление социального кризиса в стране, критика выбрасывания казенных миллиардов в бездонную бочку под названием «Украина» наверняка будет усиливаться. И если на президентские выборы от республиканцев, как и ожидается, пойдет Трамп, то он тем более поддержит все означенные тренды.

Его последние заявления по российско-украинскому конфликту свидетельствуют об этом. А все тот же сын Трампа явно поставил украинскую тематику на поток, недавно высмеяв умение Зеленского «зарабатывать» десятки миллиардов долларов, «работая из дома».

Опять-таки никто в среде республиканцев не забывает украинские скандалы вокруг Хантера Байдена, и наверняка они будут более активно эксплуатировать их под президентскую кампанию. Как минимум до того момента, пока демократы не убедят Байдена-старшего отказаться от второго срока ввиду преклонного возраста и состояния здоровья.

А текущие задачи, как показала практика, — в плоскости государственного управления, планирования государственных инвестиций и упорядочивания деятельности экономических структур и наведения элементарного порядка в том, что раньше называлось «дисциплиной государственных закупок».

Если разобраться, то перед СКС президентом Владимиром Путиным поставлена важнейшая задача не просто по консолидации тыла, но по созданию новой системы экономического и социально-экономического управления.

Причём в существенно иных, более жёстких и, не будем скрывать, кровавых условиях, нежели это виделось ещё в 2020 году.

Но почему-то сомнений, что эта задача будет успешно решена командой М. В. Мишустина, у меня нет.